Вячеслав Кузнецов. «Два текста Даниила Хармса для четырёх исполнителей» (2003).
Создание мультимедийной композиции, основанной на музыке, литературе, графике, действии и математике, здесь также обусловлено литературной основой. В данном случае композитор обращается к текстам Д.Хармса, отличающимся своей экстраординарностью и образной эффектностью. Сам поэт писал: «Меня интересует только "чушь"; только то, что не имеет никакого практического смысла. Меня интересует жизнь только в своем нелепом проявлении». В таком свете естественным представляется нестандартное музыкальное решение, требующее привлечения не только акустических средств, но и приёмов визуализации.
Для композиции избраны два текста Д.Хармса, парадоксально дополняющих друг друга – «Голубая тетрадь №10» и «Человек устроен из трёх частей...». Первый текст – описание абсурдного человека, у которого «Ничего не было! Так что непонятно, о ком идёт речь». Второй текст представляет человека, напротив, состоящего из нестандартного многочисленного набора: «Борода и глаз, и пятнадцать рук». Для усиления парадоксальности два текста спаиваются в один по принципу чередования фраз. В смысловом отношении объединяет оба текста эпиграф, предпосланный партитуре, - «... и постепенно человек теряет свою форму и становится шаром...» (из текста Хармса «Макаров и Петерсен»), - являющийся как бы итоговым обобщением метаморфоз хармсовского героя.
Зрительный ряд решён в двух аспектах: театрально-сценическом и графическом. В начале и конце партитуры содержатся композиторские ремарки относительно сценического действия.
Графический аспект имеет две стороны: партитурная графика и графика художественная. Партитурная графика сочинения написана индивидуально и подчёркивает характерные особенности композиции. Художественная графика представлена иллюстрацией-эпиграфом на титульном листе произведения – изображением кричащего человека в духе рисунков самого Хармса.
Слуховой ряд организован при помощи музыкальной композиции, формоопределяющим в которой является чередование текстовых фрагментов. Их музыкальная реализация контрастна по исполнительскому составу (Текст 1 исполняется сольно за исключением удара фрусты в начале, а Тексту 2 сопровождается ударными инструментами), по манере исполнения и динамике (Текст 1 исполняется как мелодекламация f, а Текст 2 читается «выразительно, проникновенно и задушевно в нюансе mp-mf»).
Нотная графика также подчёркивает диалогичность ткани. Поскольку во время паузирования нотные линии не продлеваются, это способствует более чёткому разграничению фрагментов Текста 1 и Текста 2. С другой стороны, именно в графике проявляет себя идея имитационности, сближающая материал обоих Текстов. Волнистой линии, намечающей направление движения голоса в звучании Текста 1, отвечают волнистые линии, обозначающие повтор звуковых блоков. Ещё один имитационный план составляют ферматы во время паузирования (повторение пауз в различных голосах, как правило, не воспринимается как имитация, а графическое воплощение делает её зримой). Таким образом, в партитуре создаётся своего рода графический канон, не существующий в звуковом варианте.
В целом музыкальная композиция складывается из трёх разделов вариантно-повторного характера и коды.
Каждый раздел состоит из четырёх отделов, начало которых совпадает с началом звучания Текста 1 и ударом фрусты. Принципы компонования музыкального материала отделов едины и сохраняется на протяжении всего сочинения:
• 1 тип отдела - фраза Текста 1, обозначенная ударом фрусты и следующая за ней фраза Текста 2 в сопровождении ударных;
• 2 тип отдела – фраза Текста 1 с ударом фрусты и отвечающий ей унисон ударных.
Отделы первого типа следуют друг за другом трижды в каждом разделе, отделы второго типа появляются 1 раз в заключении каждого раздела.
Кода, начало которой также отмечено фрустой, по существу является смысловым и музыкальным обобщением драматургических линий обоих Текстов. Последняя фраза - «Пятнадцать штук, да не рук», являющаяся непосредственно кодой, формально относится к Тексту 1, но по своему содержанию находится в образной плоскости Текста 2, так как отрицает само наличие описываемого объекта. Произошедшая смысловая инверсия объясняет введение третьего Текста, который в целях замкнутости и большей «шарообразности» композиции расположен не в конце (в качестве итога), а в начале (в виде эпиграфа).
Для создания индивидуализированной звуковой материи, которая соответствовала бы образу абсурдного человека Хармса, композитор привлекает наиболее экзотичные ударные инструменты: Frusta, Clacson, Reco-reco, Flessatono, Wasamba, Vibraslap, Cassa, а также использует незаурядную манеру исполнения певца-декламатора.
Фонический материал распределён в двух фактурных пластах:
1 - голос и примыкающая к нему фруста;
2 - ударные инструменты.
Первый пласт организован по принципу чередования различных манер исполнения партии певца-декламатора, описанному выше.
Второй пласт организован по нескольким параметрам. В фактурном параметре определяющим является разделение инструментов на три группы (Clacson \ Reco-reco, Flessatono \ Wasamba, Vibraslap \ Cassa). Если отделы второго типа характеризует унисонное звучание всех групп, то в отделах первого типа группы вступают поочерёдно. При этом порядок вступления групп в каждом отделе первого типа вариантен: в двух первых разделах используются все 6 возможных вариантов перестановок, третий же раздел повторяет порядок вступления групп первого раздела. Как видно, организация параметра фактуры вписывается в рамки трёхчастной репризной формы, не являющейся основой целостной композиции.
Параметр темпа также построен по единому принципу. Исполнение каждого из девяти отделов первого типа всеми группами инструментов предусмотрено в разных темпах с общей тенденцией к ускорению. Целостный темповый ряд выглядит следующим образом:
Grave, Largo, Adagio, Lento, Larghetto, Andante, Moderato, Allegretto, Andante, Allegro, Vivo.
Первая группа начинает с Adagio и заканчивает Vivo, вторая – с Largo и заканчивает Allegro, третья – с Grave и заканчивает, соответственно Andante. Таким образом создаётся темповый канон.
Наиболее сложна организация параметра ритмики. В отделах первого и второго типа действуют несколько различные принципы. В отделах первого типа основной единицей является ритмическая группа из 2 – 5 восьмых, являющихся основой четырёхчленного числового ряда. В композиции содержится 27 его проведений, в числе которых все 24 возможных перестановки. Варианты ряда поочерёдно проводятся в восьми отделах, девятый же отдел – репризное повторение первого.
Для выяснения способов перестановки членов ряда, необходимо соотнести параметры ритмики и темпа.
Становится очевидным, что каждому темпу соответствует модификация ряда, начинающаяся с определённого числа (2, 3, 4 или 5). На схеме отображены варианты четырёх модификаций ряда по мере их появления в партитуре. Заметны диагональные смещения чисел, однако способы перестановок различны. Если в модификациях, начинающихся с чисел 2 и 3, используется принцип ротации (последовательное смещение всех членов ряда), то в модификациях, начинающихся с чисел 4 и 5, базовым является смещение одного члена ряда по диагонали. В компоновании вариантов каждой модификации действует принцип зеркального отражения направления перестановок (например, 3 варианта перемещения с конца ряда в начало и 3 – с обратным перемещением). Однако этот принцип нарушается в организации вариантов модификации «5...»: направление смещения в последних трёх вариантах имеет не прямой, а ломаный характер.
Жёсткая числовая организация параметра ритмики открывает ещё один важный ряд мультимедийной композиции – рациональный, не воспринимаемый слушателем-зрителем, однако имеющий принципиальное значение в композиции, не только практическое, но и эстетическое.
Ольга Егорова. Структура и свойства музыкального гипертекста (на примере творчества В.Кузнецова)
