Пианист Алексей Любимов - фигура очень значительная в мировом музыкальным пространстве: это один из самых неординарных и разносторонних музыкантов современности.
Убежденный сторонник аутентичного исполнения музыки XVII-XIX веков, Любимов сотрудничает с крупнейшими коллективами и музыкантами, практикующими исполнение старинной музыки на оригинальных инструментах различных эпох. Музыкант первым в России начал играть на исторических клавесинах и фортепиано, а в 1997 стал одним из инициаторов создания и возглавил Факультет исторического и современного исполнительского искусства в Московской консерватории.
Другой приоритет артиста – музыка ХХ-XXI веков. Он был основателем и руководителем ансамбля «Музыка – ХХ век» (1969-1974). Благодаря А.Любимову обрели концертную жизнь многие произведения Сильвестрова, Пярта, Волконского, Шнитке, Денисова, Мартынова, Уствольской, Пелециса, Немтина, Рабиновича, Карманова, Кнайфеля, Суслина, Мансуряна. Участвовал в организации ряда фестивалей авангардной музыки в Риге и Таллине (1976-1978). Инициатор и художественный руководитель (до 1992 года) Международного фестиваля авангардной и экспериментальной музыки «Альтернатива», регулярно проводящегося в Москве с 1988 года, а также I Фестиваля Арнольда Шёнберга в Московской консерватории (1999).
В последние годы А.Любимов с учениками и молодыми коллегами каждый сезон Московской филармонии (солистом которой он является с 1975 года) предлагает слушателям изысканные программы на клавишных инструментах разных эпох, среди которых клавикорд, клавесин, тангентенфлюгель, орган-позитив, молоточковое фортепиано (Hammerklavier), тафель-клавир, рояль «Эрар» середины XIX века и современные рояли.
Из интервью 2015 года (iz.ru/news/582256) :
— Почему большинство пианистов все-таки предпочитают новые рояли — в отличие от скрипачей?
— И на современной, и на старой скрипке можно играть любую музыку, если, конечно, она из барочного состояния переведена в современное. С роялем иначе. На клавишных инструментах нельзя сыграть музыку более позднюю, чем та, в эпоху которой они созданы. Например, на инструментах XIX века музыка Моцарта не прозвучит или прозвучит не так. Каждый инструмент — лицо своей эпохи. Современные рояли передают облик XX века. На старинных же, аутентичных инструментах музыка XVIII, XIX веков звучит так, как она звучала тогда. Я не хочу сказать «исполняется», но звучит — так же. Инструменты, как зеркало, дают нам возможность ощутить звуковой мир, звуковой идеал той эпохи. Моцарт и Бетховен на современном рояле, даже если мы подстраиваемся под их стили, это всё равно подделка.
— То есть лучше вообще не играть Моцарта и Бетховена на новых роялях?
— Какое-то время назад я бы сказал, что да, лучше. Но сейчас не уверен, потому что и аутентичное исполнительство, и современное идут параллельными путями. Одно не может уничтожить другое. Ведь невозможно сейчас превратить наши большие залы в музыкальные салоны прошлых эпох. Но я старинную музыку в больших залах не играю. Принципиально. И еще я теперь не играю концерты Моцарта или Бетховена с большими оркестрами. Только с камерными, теми, с которыми можно приблизиться к настоящему балансу, что позволяет вернуть этой музыке ее собственное лицо.
